Глава 117

Когда она вышла, то услышала, что бучё о чем то заспорил с Миякощи, а гаваец то и дело встревал в разговор.

Выезжающих оказалось очень много. Они всё подходили и подходили. Длинная очередь не уменьшалась. Обе сменщицы с огромной скоростью оформляли освобождение из номеров. Одна из них на секунду обернулась в сторону Вероники, приветливо улыбнулась, затем вновь застрочила как из пулемета отчеканенные фразы процедуры оплаты и освобождения номера гостиницы. Вероника наблюдая, заметила, что в гостинице останавливаются в основном командировочные крупнейших компаний. Наблюдая за скоростью и напряжением будущих напарниц она простояла около получаса стараясь запомнить порядок дежурных фраз вежливости. Вероника не хотела заходить обратно внутрь. Зато за ней вышла Миякощи.

- Вы что всю жизнь собираетесь тут стоять. Я еще не всё вам рассказала.

Вероника раскрыла на своем компьютере текстовый процессор Word и глядя то на компьютер Миякощи, на котором та объясняла, то заглядывая фактически ей в рот, быстро вслепую начала печатать у себя на компьютере на японском языке все, что та говорила. Миякощи неожиданно обмякла. Она попыталась продолжить объяснения стараясь пересилить, свой проигрыш, однако надолго ее не хватило. Видевший все начальник посмеивался. Ему не важно было кто кого, он получал наслаждение от самого процесса соперничества.

- Мне надо отдохнуть. - минут через 10 сказала Миякощи и вышла из-за стола. - Пошли, - махнула она гавайцу и оба вышли.

- Куда пошли? - тихо, почти не открывая рта спросила Вероника у Кинощита.

- Курить, - так же тихо не отрывая глаз от компьютера ответила та. Она тоже видела искусство печати в слепую на японском языке и поняла, что Миякощи проиграла. Глаза ее радостно светились, но она делала вид что занимается только работой. Бучё не мог скрыть удивление.

- А вы долго учили язык Вероника-сан, - сразу вспомнил он как ее зовут.

- Я и сейчас его учу.

- А английский?

- По части бронирования не сомневаюсь.

- А вот наш гаваец ни того и ни другого. Компьютером овладел года два ушло. Факс с копировальным аппаратом чуть ли не угробил, пока освоил. А потом какой он гаваец, если английским не владеет. И японским через пень колоду. Чтобы понять, что он говорит, навык надо иметь. Мы его в зал выставить боимся. Русские и то владеют. Я между прочим, когда с семьей на Гаваях отдыхал, вполне свободно общался по-английски. У нас еще француз есть, но он вечером и в основном в ночные смены работает. Быстро тоже все схватывает, английский могу вам сказать на должном уровне. Но тот японский еле тянет. От него, в общем, других хлопот нахлебались.

- Ну, на сегодня все бучё, - входя в комнату и разнося запах сигарет произнесла Миякощи. Пускай ученица приводит записи в порядок, читает, пробует заносить данные в компьютер. Тем более, что скоро обед.

Вероника через некоторое время опять тихо попросила Кинощита показать, где столовая. Кинощита предложила пообедать вместе. Вместо слов в знак согласия девушки хлопнули друг другу длинными ресницами. Вероника посидела над своими записями, распечатала, то что отбила на компьютере, чем взбесила гавайца, который звучно отхаркнул и привела бучё опять в удивление.

- Там бумага еще есть, - пытаясь убедиться, что Вероника не сломает принтера спросил бучё.

- Я сейчас подложу, - выдвинув ящик, огромного принтера ответила Вероника. На что гаваец опять злобно харкнул.

В 12 часов Кинощита встала из-за стола спросив икимаска (пойдем)? Хлопнув ресницами пригласила обедать. До столовой пришлось подниматься по леснице для служащих, которая не отапливалась, зато в столовой было тепло и вкусно пахло. Повар, высокий и в меру упитанный мужчина встретил Веронику дружелюбно.

- Русская! Это хорошо. Накормим, накормим. Не хватит, добавим. - приговаривал он, не торопясь наполняя тарелки.

Вероника рассмеялась и поблагодарила.

Кинощита медленно начала есть и не торопилась что-либо говорить.

- Кинощита-сан, - начала после некоторого молчания Вероника. А вы с кем в паре. Я заметила, что все по парам разбиты.

- На работе вообще по-настоящему у нас не дружат. Дружат по работе. Я стараюсь быть со всеми в хороших отношениях, но предпочитаю держаться сама по себе. Девочки, которые сегодня за стойкой они почти всегда в паре. Смены всегда можно согласовать, чтобы работать с кем хотелось бы. Вечером придет другая смена, сегодня трое ребят, двое из них останутся на ночь. Крис-француз, о котором вам бучё уже говорил и еще пару ребят.

- Атмосфера ухудшится?

- Да, нет пожалуй улучшится. Крис немного надоедлив. Еще есть один вредный парень, но его смена не сегодня. Остальные все веселые. Здесь вообще - то текучка. Многие идживару (издевательства) бучё не выдерживают. Видите как он разговаривает.

- Разговаривает от по хамски, а что такое идживару я не понимаю.

- Вот это да! Так хорошо знать японский... Неужели вы в Японии ни разу с этим не сталкивались. У нас это очень распространено между прочим. Прямо со школьной скамьи.

- Нет, ни разу не слышала. В словаре надо посмотреть.

- Ну, это когда целеноправленно хотят причинить вам вред, в расчете на человеческую реакцию.

- У~н, - протянула Вероника, не находя в голове подходящего существительного. Часто слышала «ваза то» (специально, намеренно сделать что-либо).

- Похоже. Но идживару хуже. Может и хорошо, что вы не знаете этого слова. Так легче... В общем, молодые девушки выходят замуж и после этого увольняются. Заработная плата здесь не большая. Кто-то из девочек работая здесь ищет другую, более престижную и высокооплачиваемую работу. Года два-три и уходят в общем. Сегодня вечером придет круглолицая такая девушка, Маруяма-сан. Она хочет стать стюардессой. Но от бучё это, конечно, держится в секрете. Она в прошлом году провалилась на экзаменах, но сдаваться не собирается. Опять готовится сдавать экзамен.

- А стюардесса то чем лучше.

- У нас стюардессой работать престижно. Особенно на международных линиях. Хотя сейчас OL больше входит в моду. Кстати, видели у стойки bell-boy (посыльных, разносчиков вещей) девушка стояла в зеленой форме.

- Да, хорошенькая. Ей даже грубоватая форма носильщиков к лицу.

- Вот она тоже сегодня новенькая. В будущем заменит кого-то у нас в отделе. Вообще то, если по правилам, то сначала сдают экзамен, проходят собеседование, работают несколько месяцев как она, в качестве посыльного, а потом по мере освобождения места переходят в отдел бронирования. Там у нее еще трое ребят есть, посменно приходят. Двое утром и двое вечером. У них информацию спрашивают, они вещи за клиентами возят. В Японии вещи сами не заносят в номер, все посыльные делают, чаевые у нас брать запрещено. Правда, давать пытаются только иностранцы... в общем если Хонда-сан, кажется ее зовут, побегает и покажет себя с хорошей стороны, то ее в наш отдел переведут. А пока мест нет. Двое из ребят изначально пришли на место посыльных тоже, чтобы в будущем перейти в отдел бронирования и затем заняться гостиничным бизнесом. С бучё, правда, надо сработаться. Многие сначала держаться, а потом из-за него в конце концов уходят.

- Идживару, ...Плохое отношение, что-то в этом роде. Да?- переспрашивая раздумывала Вероника. - Никак мне подходящее существительное в голову не приходит. Зато понятно, что тем кто сегодня на посылках работает я не вольно, дорогу в отдел отрезала.

- Но, если честно говорить, то в ресторане американец работает официантом. У него японский очень плохой, но он тоже мечтает перейти в наш отдел.

- Значит четверым дорогу перешла!

- Берите шире. - добродушно улыбнулась Кинощита. - Японцы экзамен сдают, чтобы сюда попасть. Или начинают с простой работы, а метят выше. Это иностранцев всех по блату засунули. Да, к тому же не самых способных. До вас все иностранцы только с английским пришли, а гаваец вообще был как немой. Отношения с японцами налаживались с большим трудом. По большому счету иностранцы всем японцам дорогу перешли, отнимая у них работу и время на обучение, взаимопонимание. А все кто до вас пришел не проявили необходимый минимум знаний. Мне наоборот интересно. Я впервые иностранцев на работе увидела и с детства мечтала работать в атмосфере международности. Правда на высоком уровне. Тогда интересно. Некоторые в отделе постоянно раздражаются при работе с теми иностранцами, которые сейчас есть. Если бы все такие как вы способные пришли, то веселее было бы. А так много нервотрепки насмотритесь.

Глава 118

- Мне даже в голову ничего подобного не приходило. Про экзамены вообще в первый раз слышу. Я только про собеседование знала.

- Не принимайте близко к сердцу. Я думаю, что вам здесь быстро надоест. Эта работа не требует большого ума. Выдержки пожалуй. Работа в сервисе самая неблагодарная работа. Мне кажется вы быстро все запомните и захотите сбежать от сюда в место куда получше.

- В место куда получше я и до того, как к вам попасть, найти хотела, но иностранцев никуда не берут. Это еще не привычно. Без знакомств бесполезно на что-либо надеяться. Экзамены сдавать нам не предлагают. Хотя я сомневаюсь, что на японском все смогут экзамен сдать. Я просто до истерики доходила в поисках работы. Все пугаются и отказывают. Разве я могла представить себе, что в стране с высоким уровнем развития существует подобного рода отсталость.

- Я слышала, что вы и в телевизионной компании подрабатываете. Хорошо, если бы вам там больше повезло.

- Я бы с удовольствием работала в телевизионной компании. Но мне теперь понятно, почему они не хотят с нами возиться. Им даже в голову не приходит, что я могу выполнять обычную работу в офисе, они смотрят на меня только как на человека способного к русско-японскому переводу, а другая причина, как вы говорите самим японцам не так легко попасть на желаемое место работы. Я у японцев работу отнимаю... Обидно. Знать бы до того как в Японию попасть, что к чему.

- Я тоже так живу. Все на собственном опыте. Не стоит расстраиваться. Пока здесь поработаете, может потом больше повезет. Вы со временем разберетесь. Я, тоже имею свои планы. Еще год от силы и уйти собираюсь. Здесь только одна Миякощи собралась остаться на всю жизнь... Здесь же Чиба. Отстроили все красиво вокруг, а народ провинциальный, менталитет отсталый, это не Токио, хотя внешне вполне соответствует. Миякощи пытается уговорить бучё дать ей в будущем менеджерскую должность. Пока это только мужская работа считалась. На создание семьи она не рассчитывает. Только карьерой увлечена.

- Да, с кругозором у нее как-то не все в порядке.

Кинощита слегка улыбнулась.

- Гаваец тоже в менеджеры хочет, - продолжила она. Но он очень не способный. Он плотник по профессии. А сюда его кто-то по блату посадил и чтобы он не делал его не увольняют.

- А что он делает?

- Со временем сами все увидите. Я вообще-то не очень влезаю в отношения между ребятами в коллективе. Мне все равно. Со всеми в хороших отношениях и все. Работу ищу другую.

Девушки почти доели обед, когда в столовую зашли гаваец с Миякощи.

- Между прочим сначала сэмпай ( старший) идет обедать, - обнажая металлические пломбы заявила Миякощи, проходя мимо Вероники.

- Пойдемте, - предложила Кинощита. Не обращайте внимания. Вы же со мной пришли, а я тоже для вас сэмпай, могла пригласить с собой. Она еще долго не успокоится. Ей глупые нужны, такие как плотник, тогда она умницей выглядит. И бучё слабые люди нужны, потому что он…ну, сами понимаете. С Миякощи вообще никто обедать не ходит. Все ненавидят. Но сегодня у них с гавайцем особый день... Все остальные обедать приходят по парам с кем нормально контактируют и стараются не встречаться с теми с кем не хотят контактировать. А Миякощи всегда одна. На этом я прощаюсь, пойду себя в порядок приводить. Встретимся на местах. Хорошо?

- Хорошо. - Вероника взяла свою косметичку и пошла в туалет. Там было холодно. Она решила со следующего раза потихоньку ходить в туалет в холле, предназначенным для гостей. В нем точно было тепло и комфортно.

После обеда работы почти не было. Изредка поступали звонки. До четырех часов заезжающих тоже было мало. Учитывая, что в гостинице в основном останавливались командировочные крупных компаний, то раньше всех приходили вновь прибывшие, к ужину, чаще ночью те, кто уже остановился в гостинице днем ранее. После утренней гонки девушки за стойкой теперь занимали время болтовнёй. Вероника вышла к ним и попросила объяснить порядок работы. Одна из девушек слегка расширила глаза и молча отреагировала на вопрос. Ее симпатичная напарница представилась не по фамилии как это принято, а по имени и сказала, что кроме бучё все зовут ее Юми. Она вполне дружелюбно и в тоже время серьезно начала объяснять порядок работы с клиентами. Девушки договорились, что следующим утром Вероника немного попробует поработать с ними. Потом Вероника пошла знакомиться с новенькой Хонда из отдела носильщиков. Та оказалась приветливой и очень скромной на вид девушкой. К четырем часам пришла мужская половина. Крис как волчок забегал вокруг Вероники. Проявляя повышенный интерес он рассмешил всех присутствующих японцев, которые привыкли к эмоциональной сдержанности. Японские сослуживцы, как и положено держались на расстоянии, интересовались так сказать пока со стороны. Всех вновь прибывших было трое Крис, Ёщида и Ёщино. Высокие, симпатичные сменщики японцы понравились Веронике больше французского прыгуна. Оба красавцы молодцы, особенно выделялся Ёщида.

Bell-boy тоже сменился на молоденького симпатичного высокого парня. На вид ему было лет двадцать. Он принял дела у Хонда и сразу прибежал знакомиться с Вероникой и не очень то обращая внимания на бучё.

- Инада дэс (Меня зовут Инада). Я не с кем не ругаюсь, со мной всегда все хорошо. Я вообще здесь самый добрый, потому что не очень умный и не стремлюсь. - тараторил Инада и при каждом слове кивал головой. - Ну, ты! Добрый! - со злостью отгородил его Крис. - Иди на свое место. А то потом клиенты жалуются что вещи из под носа пропадают.

Служащие вокруг заулыбались, глядя на Криса, который всерьез и открыто реагировал на непривычную обстановку. В конце концов его подняли на смех. Бучё пришлось влезть и прикрикнуть, чтобы все занялись работой. Смена у Вероники закончилась, она быстро побежала переодеваться. Хонда тоже закончила работу и находилась в раздевалке. Без формы японка выглядела лучше.

- Боже мой, какая вы без формы красавица Хонда-сан. - поразилась Вероника явной перемене во внешности.

- Вы зовите меня по имени. Джюнко. - заулыбалась в ответ Хонда. - Вас же тоже все по имени зовут.

- Хорошо. Так и буду звать. Вы уже с кем-то обедаете Джюнко-сан, - спросила Вероника.

- Нет.

- Может с завтрашнего дня вместе начнем, пока друг другу не надоест.

- Давайте. - с радостью ответила Джюнко.

Обеим, одной как новенькой, а Веронике еще и как белой вороне неловко было ходить в одиночку на новом месте. Вероника болтая на ходу, быстро переоделась и помчалась в сторону метро. От дверей гостиницы до клуба дорога с пересадкой заняла полтора часа, как и предполагал Кавасима. Доехав наконец-то до Гинзы она ощутила сильную усталость, невыносимо хотелось есть. Вероника купила онигири (рисовые треугольники завернутые в нори. Разворачивая их и жуя на ходу вошла в клуб. Не смотря на утолённый голод девушка сразу почувствовала неприятную атмосферу. 3 пожилых «мамы» собравшись в комнате для караоке обсуждали будущее клуба, а точнее сколько он еще продержится. Когда Вероника зашла они замолчали, пока девушка переодевалась в вечернее платье женщины не выдержали и продолжали еле слышно шептаться. Соседний клуб внезапно закрылся и оттуда добавились две женщины среднего возраста, которые имели своих постоянных клиентов. Однако это мало, что изменило. Аренда помещения была слишком дорога, и хозяйка видимо уже задолжала.

- Вероника, где она? - внезапно и шумно влетела хозяйка клуба, обдавая всех силой голоса, как волна внезапно разыгравшейся природной стихии - У меня ранние гости. Пришла пианистка? Что вы как на поминках? - забрасывала она вопросами. Вероника отодвинула занавеску, чтобы показаться. - Вы мне очень нужны. - Пронзительно посмотрела на нее хозяйка. - Срочно выходите в зал! Где все? - обратилась она к помощницам. - Где Мидори, Нана, где Мадока. Почему никого нет, когда нужно? - зашипела «мама» с яростью раздеваясь. Женщины стали оглядываться то на часы, то друг на друга. Мяли платки и мямлили, что девушки вот вот подойдут.

Хозяйка клуба всерьез озабоченная развалом клуба мгновенно стервенела.

- Вы знаете, - обратилась хозяйка клуба к Веронике, которая шла впереди. - вы могли бы стать успешной женщиной, если бы научились держаться на шаг позади. Заносчивостью ни чего не добиться. Затем «мама» опять обратилась с просьбой к Веронике подсаживаться за столик к клиентам на полчаса, когда та не играла. Но Вероника ответила ей, что ничего не измениться, даже если она переспит с каждым клиентом по разу.

- Еще как изменится, милочка. Вам ли меня учить.

- Безусловно изменится пока не перевелась шваль, которая претендует называется элитной. Главное видимость приличная. Пока зацикленных больше, чем по-настоящему образованных. Ваш клуб, как вид примитивной культуры никуда не исчезнет. Что-нибудь да останется.

«Мама» удивленно посмотрела на впервые разговорившуюся Веронику, так ничего и не сказав, ушла в уборную.

Слухи о том, что платить за аренду клуба становится все труднее и труднее Вероника слышала еще сначала прихода в клуб. Наташе частенько недоплачивали, объясняя это тем, что она не несет никакой нормы (по клиентам), в отличие от других. Хостэс под клубным именем Мидори, должна была привести не менее 5 клиентов в неделю. Если «мама» не пила и не курила, неврозная и одержимая идеями о богатстве и собственной популярности, то Мидори душевная и добрая не понимала до конца, того, что делает. От скорости жизни и недостатка понимания пила до полной отключки и курила как паровоз. Она успевала перекурить на лестнице, пока клиент находился в туалете. В случаях, когда она не могла удержаться, под громкий смех и общую шумиху Мидори, прикрывшись веером смачно затягивалась сигаретой клиента. Одним словом, не разбираясь, что к чему она преданно следовала за хозяйкой и честно выполняла порученное ей дело. Посетители являлись в основном клиентами пожилых хостэс, однако если молодой девушке удавалось привести ( затащить, как угодно) кого-то из них в клуб, обеим засчитывалось как частичное выполнение нормы, деньгами женщины рассчитывались согласно индивидуальной договоренности. Пожилые хостэс давно поговаривали о том, что клуб скорее всего останется, но переедет с Намики куда-нибудь в более дешевое место. Все понимали, что такого просторного помещения уже не снять. Почти все помощницы собирались идти до конца за хозяйкой, куда бы не пришлось. Двое не рассказывали своих ближайших намерений, но было очевидно, что они уйдут. Одна, как поговаривали, собиралась попросту выйти на пенсию и надеялась, что ей хватит сделанных сбережений. Другая помоложе, хостэс лет 50, которая пришла из соседнего клуба, в надежде на достаточное количество своих клиентов впоследствии самостоятельно открыла бар в районе Гинзы. Сама же хозяйка как создательница клуба настроена была держаться до конца и плохо порой скрывала нападавшие на нее приступы бешенства. Она не собиралась отказываться от своего бизнеса. Женщина без вредных привычек, внешне пышущая здоровьем, не могла вдруг отказаться от всего, что приносило ей доход на протяжении нескольких десятков лет. Энергия била в ней ключом. Изворотливость и лживость приобретенные и отшлифованные с годами, принесли ей в свое время богатство, теперь засели в мозгу как болезнь. Крепкий, здоровый организм, выработанные годами навыки и привычки к роскоши не могли просто взять и исчезнуть. Она не изучала ни экономики, ни маркетинга, она считала, что знает жизнь.

продолжение ...