Глава 39

В загсе собралось много брачующихся и гостей, но парой международного брака была только Вероника с Нобуаки. Ждать пришлось совсем не долго. Вероника незаметно для себя сильно нервничала и в зале с трудом улавливала слова приветствия, поздравления и весь порядок бракосочетания. Сообразив, что от нервного напряжения ничего не слышит, она максимально сосредоточилась на лице говорившей, чтобы не пропустить хотя бы того, что касалось подписи в книге, обмена колец и поцелуя. По лицу Нобуаки опять потекли слезы, торжественность обстановки вновь сломила его. Вероника занервничала еще больше и окончательно перестала понимать содержание речи, ничего не видела кроме улыбающегося лица полной женщины, работника загса. На помощь опять пришла Нина. Она как будто слилась с Нобуаки в одно целое, ненавязчиво направляла его действия. Вероника переживала сама по себе, помимо этого за слезы мужа и обоюдное полное непонимание русской речи. Она стала поглядывать на Нину и подобно жениху-иностранцу, непонимающему чужие слова, повторяла действия подруги. В самом конце Нина предложила вынести Веронику из загса на руках, Нобуаки опять не понял, тогда Нина пантомимой подхватила Веронику в воздухе и пошла к выходу. Нобуаки скопировал и все закончилось очень красиво. Анатолий проскочил вперед и ждал с камерой на улице. Удалось поэтому, снять только лицевую, то есть самую изящную сторону. Приглашенные почувствовали облегчение после долгого напряжения и торопились выпить шампанского. Вероника тоже немного успокоилась. Находясь с мужем немного в стороне от всех, она еще раз попросила Нобуаки больше не плакать.

- Все между прочим тоже напряжены, но никто не плачет, ну, ты мужчина или нет. Ну, стыдно мне, понимаешь.

- Гоменнэ, Вероникочка, гоменнэ, - извинялся Нобуаки.

- Гоменнэ тоже не надо. Просто не плачь и все.

Нина принесла обоим бокалы, наполненные шампанским и тем самым закрыла спор. Тост произнес Геннадий, в конце каждый добавил добрых слов от себя и все залпом выпили первый бокал. Второй выпили вслед за первым без особых слов и церемоний потому, что бокал был меньше, чем переполнявшее всех возбуждение. Затем расселись по машинам и так как времени до вечера было много поехали сначала на Воробьевы горы, потом к памятнику неизвестного солдата и на Красную площадь. Анатолий снимал на видеокамеру, везде много фотографировались, пили шампанское, все радовались от души. Вероника в душе очень жалела, что отца не было рядом в самый важный момент в ее жизни. Елена же изрядно подвыпив пыталась со всеми обсудить во сколько обойдется ремонт машины. Нина с Наташей обхаживали с двух сторон Анатолия и никак не могли его поделить. Тот в свою очередь, пытаясь никого не обидеть, одинаково разделял свое внимание на обе стороны. Потом к ним троим присоединилась Кира, стараясь отвязаться от своей ноющей матери по поводу предстоящих, непредвиденных денежных расходов. Геннадий тоже пытался сливаться со всеми, со своей девушкой держался на расстоянии. Нина, между делом, вернула Веронике все деньги, которые взяла у Нобуаки. Хорошенько развеселившись, уступила Анатолия и переключилась на кокетство с Геннадием. Ближе к пяти часам все поехали в ресторан. Геннадий заказал после долгих поисков ресторан на Старом Арбате. Он был очень доволен своим выбором и ничего не говоря, намекал, что ресторан не может не понравиться. Вероника в поиски ресторана не влазила и поэтому начала опять волноваться, хотя и не так сильно как перед загсом. Когда подъехали к ресторану гости уже почти собрались. Вероника подбежала к одиноко стоявшему отцу. Тот наблюдал за собирающимися гостями со стороны, но подходить к кому-либо стеснялся. Отец, увидев свою дочь в свадебном платье, сияя голубыми глазами, сдержанно восхитился.

- Ну, дочек, ты даешь! - Шепнул он, целуя ее щеку.

Глава 40

Вероника стала знакомить его со всеми приглашенными. Приехала группа ребят спортсменов по борьбе, с которыми Нобуаки дружил еще со времен студенчества, когда сам увлекался борьбой и подрабатывал при этом переводчиком. Потом несколько человек с его работы, молодой преподаватель Московского Университета, которого звали Кирилл. Катерина с мужем, японка по имени Томоми, которая работала в балетной труппе и постоянно жила в Москве. Ей Вероника много помогала, после того как познакомилась через мужа. И наконец сам президент компании господин Наказаки. Гости, которые пришли с утра, начали знакомиться с гостями, которые пришли на торжество в ресторан к вечеру и стало опять шумно.

Ресторан находился в подвале здания. Под свадьбу сняли зал, который располагался в самой глубине и не был виден обычным посетителям. Всего собралось 24 человека, зала вполне хватало. Столы были рассчитаны на шесть человек. Спортсмены, взяв к себе Анатолия, заняли целый стол. Наташа с Кирой, с подругой Геннадия и тремя мужчинами с работы, которых Вероника видела на дне рождении Вячеслава сели за второй. За третьим

столом расположились Кирилл, Томоми, министерская семья и господин Наказаки.

За столом молодоженов сидели свидетели Геннадий с Ниной и отец со своей второй женой. Первый тост произнес отец Вероники, потом господин Наказаки, потом Геннадий, потом все по очереди. Затем началась концертная программа, которой Геннадий в душе гордился и надеялся всех удивить. Сначала вышли пять человек в русско-народных костюмах. Выступающие заиграли на редких народных музыкальных инструментах, зазвучали русско-народные песни. Гости сидели и слушали, потом спортсмены не выдержали и пошли в пляс. Затем молодоженам пришлось разгадывать загадки, которыми проверяли взаимные чувства. Новоиспеченная жена должна была целовать мужа и называть его ласковыми словами. Вероника не любила показуху. Особенно, если это касалось личных отношений. От стеснения и возмущения внутри себя, она совсем растерялась. Девушка тупо повторяла все, что шептала сидевшая напротив Нина. Получалось скорее с досадой в голосе, чем с любовью. Между программами был небольшой перерыв и большая часть гостей вышли на улицу перекурить. Затем атмосфера сменилась на трактирную. Перед гостями со своей программой появились пианист и скрипач. Под скрипку все еще хорошенько выпили. По лицу Нобуаки опять потекли слезы. Вероника сняла обручальное кольцо и заявила, что если он сейчас не остановится, то она отказывается быть его женой. Нина подхватила колечко и пока Нобуаки соображал, что имела в виду его жена, наполнила бокал, опустила туда кольцо и предложила всем выпить по глотку. Отец попросил дочь быть снисходительнее и не быть такой максималисткой, тем более в международном браке, а сам понемногу увлек Нобуаки разговором. Через некоторое время Нобуаки принял серьезный вид, подражая позе военного и отвечал на военный манер кратко, изредка слегка кивая головой. Затем вернулась группа с русско-народными песнями и в пляс пошли почти все гости. Геннадий вышел из зала и Вероника воспользовавшись случаем, попыталась остановить Нину, начала уверять в том, что Геннадий ей совсем не подходит. Гости противоположного пола были не женатыми и ей хотелось, чтобы Нина успела со всеми пообщаться. По ее мнению Костик или Кирилл были наиболее подходящими кандидатурами.

- Ага! Кирилл! Красавец и преподаватель МГУ. Да он отделает меня где-нибудь за углом и побрезгует такую как я лишний раз до кровати довести.

- Да, ты что! Что же это у тебя все в одну кучу. Да ты знаешь как он воспитан. Образован само собой. Я думаю, что такие как он даже последней шлюхе сначала тарелку супа предложат и помощь, только потому что перед ним женщина, независимо от внешнего вида и рода занятий. Это тебе не вчерашний провинциальный выскочка. Вот Геннадий как раз тот, который будет интересоваться твоим прошлым, группой крови, правильным порядком зубов и пропиской в конце концов. - Торопилась разочаровать Вероника подругу. Лошадью себя будешь чувствовать, а не женщиной. Вырос в семье рабочих, как только занял должность директора, стал причислять себя к элите. Даже не ньювориш, но правила взял себе те же, планки задвинул, аж самому не видно. Сейчас вообще кто жене шубу купил или иномарку, ниже двух метров не видит и лопочет о чем-то о высоком. Низшего нет, элементарного, зато высокого сколько хочешь. Геннадий сам приезжий, но себя коренным москвичом ощущает и с лимитчиков жестко спрашивает. С ним только душу себе измотаешь и разойдешься. Вот это действительно выскочка, который выскочил и на этом решил, что все познал и всего достиг. Ни природного чутья, ни благородного происхождения, ни самовоспитания.

Нина, видимо испугавшись за собственную и без того издерганную душу, совсем казалось забыла про Геннадия и выходила то поплясать со всеми, то покурить на улицу. Вероника осталась без собеседников, жених разговаривал то с президентом компании, то с друзьями. Девушка незаметно для себя погрузилась в наблюдения собственной свадьбы. Она глядя на всеобщее веселье, пробыв целый день в центре внимания, мимолетно ощутила свой верх, который она одержала перед выбросившей ее как щенка матерью, предавшими ее подругами. Вероника просидела остаток вечера за столом, любуясь мероприятием со стороны.

В конце концертной программы привели настоящего медведя. Наблюдая дикое животное прямо перед глазами гости сильно возбудились. Затем, успокоенные дрессировщиком, стали садиться с животным рядом на стул и фотографироваться. После вспышки фотографа с визгом и страхом отпрыгивали в сторону. Медведь устав от человеческого ажиотажа, от вопящих вокруг пьяных людей внезапно взбунтовался. Когда он вдруг с ревом встал во весь рост все шарахнулись в стороны. Веронике было жалко животное. Глядя, как грубо одергивает его дрессировщик, она поднялась и вышла на улицу, чтобы не смотреть. Всем же было непривычно и забавно, как раз под настроение. Когда медведь успокоился, оставшиеся без фотографий продолжали садиться рядом на стул, но молча и осторожно. После фотографирования Вероника предложила Нобуаки сбежать, потому что всем уже было весело и без них и свадебное платье совсем не вписывалось в ход событий. Она попрощалась только с отцом, чмокнула его в щеку, села с Нобуаки в машину и ни говоря никому ни слова молодожены рванули в коттедж.

Глава 41

Нина пришла на следующий день вечером. Она ночевала у Анатолия. Радости Вероники не было предела, потому что она считала его очень порядочным и самым подходящим для Нины, исключая по ее мнению поспешную ночевку. Она вновь попросила, чтобы подруга взяла себя в руки и вернулась к той прежней Нине, с которой ей больше всех хотелось дружить в студенческие годы. Тогда при обоюдных усилиях, по ее словам, можно было бы надеяться на хорошее будущее. Лицо Нины светилось. Она была в прекрасном настроении, рассказывала Веронике теперь как женщине впечатления прошедшей ночи. Наутро Нина даже познакомилась с мамой Анатолия, которая была скорее довольна присутствием незнакомой девушки, чем наоборот. И проболтав с ней целый день Нина приехала только под вечер. Однако закончив о хорошем, Нина опять начала ныть, что она уедет, Анатолий ее забудет, в такую дыру не поедет, а если и поедет, то разочаруется и променяет на москвичку. Молодые женщины еще немного поспорив сошлись на том, что как бы ни было, но без особых стараний не обойтись. На следующий день Нина уехала и пообещала, если что переехать к подруге в Москву.

После свадьбы Вероника ушла с работы. Нобуаки видел, что работать жене хотелось, но она рассчитывала на более интересную, сложную работу, с размахом, с перспективой роста. Он предложил перейти к ним в офис, так как верил в размах российско-японского предприятия. Геннадий тоже не раз повторял слова Нобуаки, но Вероника, наблюдая японско-русские взаимоотношения со стороны, решила, что наблюдать легче и отказалась.

- Пока тебе только одному достается, а как только нас станет двое, то будет доставаться на двоих. А с документами я тебе и дома смогу помочь. Нобуаки согласился. Сам он больше всего надеялся, что Вероника совсем перестанет работать. Он предлагал ей заняться чем-нибудь на свое усмотрение в дневное время, а к ужину ждать его дома. Вероника решила заняться японским языком, но не с целью ждать мужа к ужину дома, а с целью устроиться в японскую компанию в будущем. Как всегда перед Вероникой Нобуаки только соглашался и она не догадывалась о той роли домохозяйки, в которой мечтает ее увидеть муж на самом деле. У нее лишь иногда стала промелькать мысль о том, что между ними российско-японские отношения складываются туманным образом, потому что все чаще она стала замечать, что один подразумевает одно, а другой другое.

В Москве открывалось все больше курсов японского языка и Нобуаки помог выбрать самые лучшие на его взгляд. Он разговаривал с преподавателями с каждым в отдельности по-японски, затем характеризовал их жене. Вероника только по солидным названиям ВУЗов, представителями которых являлись преподаватели, могла оценить уровень японистов и полностью полагалась на мнение настоящего японца. Приступив к занятиям все время стало уходить на учебу и домашнее хозяйство. После свадьбы молодожены переехали в отремонтированную квартиру. Вероника училась готовить, потому что оказалось, что кроме выпечки и тортов все остальное она готовила довольно средне. От помощи домработницы она отказалась. Без особого желания, но предпочитала уборку делать сама и тратила много времени на содержание квартиры в идеальном состоянии. Как человек творческий иногда увлекалась обустройством и уютом. Готовить каждый день ей тоже не хотелось, но она ежедневно готовила. Вероника не ленилась ежедневно разложить все приборы, тщательно и красиво сервировать стол. Иногда она очень уставала, но в силу своего характера не могла сделать проще или неряшливее. После обеда два раза в неделю Вероника посещала курсы, в обычные дни пару часов днем и после ужина до глубокой ночи занималась дома. Нобуаки чаще всего не удавалось прервать занятия и несмотря на то, что жена спальню меблировала сама, купив спальный гарнитур цвета слоновой кости, он засыпал там чаще один. Вероника купила себе вдобавок плейер и вставляя кассеты с японскими уроками ходила целый день в наушниках. Внешне Нобуаки был спокоен и все с тем же добродушным лицом, частенько хвалил жену за усердие.

Глава 42

В Москве существовало общество, которое объединяло всех японцев проживающих в Москве. Вероника на правах жены заплатила взнос и стала там бывать. Иногда брала видеокассеты с японскими фильмами. Муж брал там же порнографические кассеты в надежде завлечь жену на ночь. Однако, жена, взглянув однажды на содержание, испугалась и перешла спать на диван в большую комнату. Раз в неделю девушка посещала кружок рисования, организованный при обществе. Его посещали японки, такие же домохозяйки как и она. Даже одеты они были в домашние фартуки, разговаривали тихо и спокойно. По сравнению с москвичками Вероника назвала их бесшумными. Заведующая японским обществом женщина, которая не один десяток лет прожила в Москве, оказалась единственной по-московски бойкой натурой. Она частенько давала Веронике советы, любила посплетничать. Но девушка поняла, что ей такое общение не подходит и всячески избегала столкновений. У нее хозяйка общества вызывала ощущение беспорядка и суматохи. Как-то раз она по совету мужа взяла в обществе кассету с самым популярным японским мультфильмом «Тоторо» и не пожалела. Вероника никогда не видела такого красочного, доброго, одновременно детского и взрослого мультфильма. Посмотрев кассету 5 раз, она начала улавливать слова и фразы. Стала их записывать, перепроверять у мужа и в конечном счете заучивать. Нобуаки помогал, однако более откровенно стал ревновать жену к занятиям, потому что ими она была поглощена всецело.

- Ну, чем я не Тоторо, - сокрушался муж, - такой же здоровый, толстый и добрый, но почему - то никто меня не любит.

- Любят, любят. Иди не мешай, - успокаивала его Вероника.

При том, что Нобуаки сам до конца не понимал зачем так углубляться, тем более что в Москве японский язык был мало востребован, однако он не забывал похвастаться своим друзьям о том, какая у него умная жена.

Иногда по выходным приезжал отец и все трое выезжали в лес. Вероника привыкла к лесу с детства, подобные прогулки были для нее необходимостью. Нобуаки наоборот поначалу не охотно бродил по лесным тропинкам, хотя и безумно радовался приезду отца. Отец Вероники был человеком волевым и терпеливым. Армия разваливалась на глазах, но несмотря ни на что, он не сходил с ума, спиваться как многие или куда-либо бежать не собирался. Он относился к той категории, которые выполняют свой долг до конца и уходят с поля боя последними. Он был разочарован, но никого ни в чем вслух не винил. На все было выработано чувство меры, поэтому ни жадность, ни зависть не могли долго властвовать над ним.

Увлеченный рассказами отца жены, Нобуаки незаметно для себя полюбил эти прогулки по русскому лесу. Наговорившись вдоволь на природе он чувствовал легкость на душе. С кем он никак не мог поладить так это с комарами и мотыльками. Он панически боялся летучих тварей и совершенно серьезно начинал боксовать в их сторону. Веронику забавляло и удивляло подобное поведение. Всерьез ненавидеть комаров она не могла. Для нее это было частью природы. Нобуаки же не хотел понимать, зачем бог создал таких вредных тварей. Мотыльков он не любил, потому что еще будучи школьником видел увеличенное изображение головы бабочки и теперь они казались ему все как один страшно уродливыми. Он не замечал внешней красоты. Перед его глазами при приближении или кружении поблизости возникал увеличенный образ головы насекомого. Детские комплексы у крупного на вид мужчины остались на всю жизнь. Зимой прогулки стали короче из-за морозов, но Нобуаки это время года больше нравилось, потому что было совсем тихо и без насекомых. Из Японии ему передавали согревающие пакеты, он обклеивал ими свою одежду и одежду жены и сам возил ее в лес.

Глава 43

На Новый год посольство Японии в России устраивало для всех представителей компаний банкет по случаю праздника и Вероника впервые в жизни попала как это считалось в свете на элитное торжество. Она тщательно выбирала наряд, на банкете оказалась единственной русской женой. Из русских женщин была еще лишь одна молоденькая переводчица на несколько сотен японцев. Вероника впервые столкнулась с надменностью и чопорностью. В лице Нобуаки, его президента компании, японцы казались ей более простыми и добродушными, большинство же японцев с которыми они знакомились на вечере вели себя напыщенно. Тем напыщеннее, чем громче было название компании, которую они представляли. Вероника не любила высокомерия, поэтому ей быстро наскучило. У нее никогда не вызывало уважения ни национальная принадлежность, ни занимаемое положение. Еще в школе ей приходилось тяжело с учителями, которые заставляли подчеркнуто выражать уважение к себе.

- У тебя будет очень тернистый жизненный путь, - предупреждала ее учительница по математике и предлагала сменить взгляды пока не поздно. Однако Вероника не уступала. Она уважала учителей по-настоящему талантливых, человечных. Так и теперь название компании ничего не говорило ей о человеке, который ее представлял. Для нее это был не представитель, а один из тех, который обязан горбатиться на дядю, на работодателя с мировым именем. Высокопрофессионален или нет можно было определить только после общения, поэтому будь то «Джал» или «Завал» ей было все равно. Понаблюдав за банкетом, Вероника нисколько не пожалела о своем мнении. Она получила в очередной раз подтверждение своим убеждениям, когда наблюдала за женами гордоголовых представителей. Вероника застала их за воровством. Таскали съестное. Группа женщин, маленьких и проворных как мыши, переговариваясь между собой, хватали со стола что-нибудь на их взгляд вкусненькое и проворно, по-хозяйски прятали провизию в дамские сумочки. Вероника была примерно на голову выше всех элитных жен, поэтому стараясь не спугнуть и убедительно смотрела впереди себя. Японки поначалу бросали на девушку скользящие взгляды. Так как она продолжала делать вид, что ничего не замечает, практичные хозяйки постепенно успокоились и стали более аккуратно заворачивать съестное сначала в салфетку, а потом класть в сумочку. «Русский прапорщик». - Вспомнила девушка, глядя на них, соседа по воинской части, у которого был такой же практичный подход к тому, что попадалось в поле зрения и находилось без присмотра.

Вероника повеселела. Такая помпезность обстановки, чопорность представителей крупнейших компаний, обилие темных костюмов, сверкающие на руках позолоченные часы и оправы очков, и тут же ворующие пирожки жены, в платьях с дорогой отделкой. Вероника провела параллель между русскими, которых заносило сразу после первого мало-мальски достигнутого результата, скачка или крупной покупки и японцами, которые тоже быстро зазнавались. Достаточно оказалось одного названия компании, на которую они всего лишь гнули спину. Вероника была довольна одинаковой сущностью человека, которую наблюдала воочию.

Когда внешняя оболочка уже перезревала, а внутренняя только завязывалась, внутреннее содержание никак и никогда не могло догнать внешнего, тогда внутреннее содержание разоблачалось быстрее чем сами хозяева этого хотели. Вся незрелость вылезала наружу через прогнившую внешнюю оболочку. Вероника опять вспоминала погибающую под комплексами провинциальности Нину и сравнивала ее с элитными гостями банкета, которые не проявляли признаков каких-либо комплексов. По большому счету не заботились ни о ком и ни о чем кроме себя. То облизывали пальцы, поглядывая по сторонам, убеждаясь, что никто не видит. То пытались достать застрявшее в зубах, копаясь прилюдно, но по их мнению «осторожно», убедившись, конечно, сначала в том, что никто будто бы не видит...

В конце банкета разыгрывались подарки. Вероника и Нобуаки выиграли огромную коробку с детским конструктором, который Вероника затем подарила подруге с бывшего места работы. После банкета самое радостное чувство осталось от выигрыша и от того, что она смогла обрадовать этим еще кого-то. Это было, пожалуй, единственное хорошее впечатление от элитного сборища.

Глава 44

В конце января Нобуаки уехал на неделю в командировку в Токио. Вернувшись он радостно сообщил о том, что оформил брак в Японии, что теперь Вероника его жена на 100 процентов и вписана в их семью. По лицу мужа было видно насколько почетно и важно быть вписанным в члены семьи, но Вероника была ошеломлена. Она даже и не подозревала, что замужем является только на территории Российского государства. Подвела неопытность. В течение почти пяти месяцев после свадьбы в Москве Нобуаки на территории Японского государства считался не женатым. Вероника обиделась. Она не понимала, зачем нужно было обманывать ее столько времени, почему Нобуаки не предупредил ее сразу о том, что одновременно брак на территории обеих государств совершиться не может. Подготовить ее в конце концов, а не скрывать. Нобуаки же объяснял это тем, что боялся. Что Вероника откажется в таком случае от свадьбы или вообще бросит его.

- Конечно, расписываться не стала бы, - почти уже кричала Вероника. - Какого же черта ты не оформил брак, когда мы были неделю в Японии, тем более, что там нужно на все про все пять минут по твоим словам. Почему же ты тогда не оформил документы в мэрии.

- Да, мне даже в голову не приходило тебя обманывать, просто обычно регистрация проходит одновременно с торжеством или потом после того как уже отметят свадьбу, то есть после банкета регистрируют брак официально. Через посольство не хотелось. Я сам хотел в мэрию обратиться. Нужно только до отделения дойти и соответствующую форму заполнить. А после свадьбы я в Японии только сейчас в командировке побывал.

Но Вероника несмотря на доводы, чувствовала себя совершенно одураченной и не хотела ничего слушать. Нобуаки с целью подчеркнуть свою порядочность со смехом стал рассказывать случаи, когда японцы действительно женились на русских и бросали их потом уехав в Японию, в которой они так и пребывали холостяками или вообще были уже женатыми. Причем в самой Японии, если в одной префектуре запись о браке или разводе существовала, то от нее нельзя было избавиться. Однако зарегистрировавшись в другой префектуре можно было получить свидетельство, подтверждающее место рождения с именами и фамилиями родителей без брачных или разводных записей. Вероника разозлилась еще больше и Нобуаки пожалел, что рассказал ей ходившие через посольство сплетни. Вероника целый день ничего не ела и легла спать одна в большой комнате. Она задыхалась от подобного вранья. На следующий день уехала ночевать к подруге. Нобуаки пришлось ехать за ней и с Тверской улицы кричать извинения, потому что в знак солидарности подруга Вероники не пускала японца на порог. Несмотря на то, что он пытался напомнить о дружбе, она все равно его упорно не узнавала и высказалась лишь один раз, когда в конце концов под напором Нобуаки открыла дверь:

- Вероника не уличная девка, чтобы с ней так поступали. Гордясь тем, что ты принял ее записав в свою семью, ты кажется забыл о том, что она сама воспитана образованными людьми и выросла в семье, а не в притоне. - и захлопнув дверь девушки больше не реагировали. Потом приехал друг-японист. Он извинялся за Нобуаки, сваливал все на разницу культур.

- Вероника, это такая мелочь, - разводил он невинно руками, - Что даже непонятно, стоит ли с этого начинать семейную жизнь. Нобуаки простой парень, даже закончив университет, японцы это далеко не европейский класс интеллигенции. Непреодолимая, глубокая разница существовала между хозяином и работником... Территориальная удаленность от европейской цивилизации, отдельный остров, отрезанный от всего мира... Огромное влияние оказала китайская культура, письменность... Все откуда-то уже взятое и затем переделано еще лучше, но по большей части для себя... Ну, не могу же я тебе всю историю тут на кухне пересказать. В общем менталитет другой. Он не хотел сделать ничего плохого, вот глупость из-за своей простоты он уже сделал. Ну, соврал, маленько, ну, с кем не бывает. Он за счет этого еще больше отличиться хотел и понравиться. Он даже стал тебе рассказывать, что бывает с нашими девушками в худшем случае, а в самом плохом они пропадают и тела их не находят. И не ищут. Нобуаки думал, что по сравнению с такими он просто герой... Зачем вы вообще расписываться торопились? Пожили бы вместе пару лет, узнали бы друг друга. Тогда бы было понятнее.

- Я не японист. Я приняла его за своего, как за русского причем с хорошим образованием и воспитанием. А торопливую регистрацию мы исправим, - и Вероника стала настаивать на разводе.

Подруга, услышав слово развод, и которая на самом деле не плохо до этого относилась к Нобуаки, стала склонять к причине, что подобные разлады в семье могут происходить из-за разницы культур. Со своей стороны она попыталась убедить, что из крайности в крайность тоже нельзя, брак должен быть сохранен и предлагала досконально разобраться между собой, чтобы больше не было таких унизительных ощущений по отношению друг к другу.

В общем после всех уговоров Вероника вернулась домой, но спать продолжала в другой комнате. Тогда не менее упорный Нобуаки лег на полу около дивана и спал каждую ночь в роли преданной собаки, заслуживая себе прощение. Подобное поведение в конце концов сломило жену. Мужчина в роли собачонки ей тоже не нравился. Она потратила несколько часов на объяснения, взяла с Нобуаки обещание, что он будет говорить все как есть, только правду, несмотря на весь ужас этой правды и ничего кроме правды. Мужа как всегда спас детский акцент. В японском языке не было буквы «Р» и он торжественно обещал говорить «пЛавду» и только «пЛавду».

Глава 45

Следующие полгода прошли без особых изменений. Молодожены иногда ссорились, но серьезных проблем не возникало. Можно сказать происходило все то же самое. Вероника чаще стала обижаться на то, что часто подразумевая одно, муж соглашаясь, подразумевал другое. Когда Вероника это понимала она чувствовала себя обманутой. Она вновь вступала в подробные объяснения, Нобуаки вновь совсем соглашался и поддакивал Веронике, ругая себя и всех остальных. Извинялся и затем повторялось все то же самое. Вероника никак не могла ухватиться за причину. В конечном счете муж так ничего и не объясняя, многократно извинялся, просил не бросать его, совсем соглашался, но затем все шло так как будто он ничего не слышал или разговора вообще не было. Вероника стала впадать в отчаяние, порой не могла говорить от разочарования, уходила в себя и погружалась в учебу. В отличие от Нобуаки она была скорее слишком конкретной и пунктуальной. Любила все объяснять и обговаривать до мельчайших подробностей. Ничего и никого не боялась, никогда ничего не скрывала. Она все еще продолжала видеть в Нобуаки большого друга и теперь столкнувшись с его скрытностью, заметно огорчалась. Какие - то в его голове были совсем другие планы, о которых она не знала, а внешне муж поддерживал все ее высказывания и идеи. Вероника не имела опыта и не знала японской культуры, но чутье подсказывало ей, что, что-то еще более серьезное кроется за всей этой непонятностью. Она созванивалась с Ириной Николавной, делилась мыслями, старалась найти ответ. Вероника не выносила непонятностей. Она стремилась к полному взаимопониманию, искренности и хотела настоящих отношений, а не показухи или игры в хорошие отношения. Нобуаки изо всех сил подстраивался, все с тем же добродушным лицом и детским акцентом, однако теперь русская жена расценивала подобное поведение с подозрением. Ощущала за внешним добродушием неискренность. Непонятность изводила. Вероника искала книги о Японии, но их было совсем мало. Пыталась найти любую информацию о стране, чтобы дойти до самой причины. В жизни она уже не мало пострадала от обмана и предательства. Чувствовала, что ее ждут сложности в будущем и хотела как угодно избежать душевных травм, которыми и без того была напичкана с детства. То родители, которым в конечном счете она была нужна только в случаях успеха и для хвастовства по этому поводу. То друзья, дружившие из-за вещей и денег, то подруги, которых она считала лучшими, но которые на самом деле страдали от внешнего достатка Вероники, дружили потому что, видели у подруги то, чего у них нет. Девушка же сама полностью зависимая от матери и страдавшая от ее деспотизма, никогда не чувствовала себя благополучной и уверенной в себе, но окружающие ей чаще завидовали. Одним словом, Вероника еще с детства столкнулась с несовпадением собственного мнения и внутреннего содержания и слухами окружающих относительно себя, страдала от недостатка понимания и любви. Она порой неделями не могла ни с кем разговаривать, размышляла в поисках ответа.

Иногда с подругой с бывшей работы Вероника ходила в театр и пыталась поделиться с ней. Нобуаки возил Веронику на машине и ждал у театра, но сам смотреть не ходил. Когда они посещали спектакли вместе и Вероника интересовалась у него понимает ли он содержание, интересно ли ему то, что он смотрит, Нобуаки бил себя в грудь и уверенно отвечал, что все понимает и, что российский театр и балет настоящее искусство до чего японцам еще далеко. Но так, как он каждый раз мгновенно засыпал Вероника перестала и верить и в это. Стала раздражаться даже по поводу этого мелкого вранья. Она предложила ему больше не ходить.

- Не надо делать то, что тебе по-настоящему не нравится или не понятно. Это выльется в нервный срыв и не принесет никому пользы, - пыталась она объяснить то, что ей самой казалось очевидным. Нобуаки, не скрывая своей радости, перестал ходить на спектакли. Однако отпускать жену одну он тоже не хотел. Он вез жену до места, а затем ждал в машине поблизости. В чем у мужа были очевидные успехи, так это в вождении машины. Сначала ему было очень трудно, потому что больше правил необходимо было понять специфику вождения по Москве, требовалась столичная сноровка. Но он довольно быстро вошел во вкус и лихо управлялся с рулем.

продолжение ...