Глава 89

Здание семейного суда находилось недалеко от мэрии. Вероника чем ближе подходила, тем больше чувствовала как у нее слабеют коленки. Понемногу напало полное бессилие.

В коридоре она увидела мужа и набравшись смелости обратилась к нему первая:

- Тебя не слишком занесло? То жениться торопился, то разводиться шибко надо, терпеть мочи нет. А у меня работа ненормированная и ребенок со мной насколько я понимаю. И всегда был со мной. Не убьешь сегодня то? Или поиграть просто решил?

- Да, хоть бы и так, - начал петушиться Нобуаки по привычке выпячивая грудь все больше вперед и направляясь с другого конца коридора в ее сторону. - Чем не игра, мне было интересно. Ты красивая, умная, белая. А я желтый японец, всегда хотел стать европейцем, переспать с белокожей. Попробовал, поиграл, а теперь не хочу, я и японцем себя не плохо чувствую. Я устал, хочу все заново начать. Меня теперь и японская жена устроит. Детей я наделать сколько угодно сумею. А ты-то у нас умная, так что сама совсем справишься и заработаешь.

- В смысле ты и ребенка бросить собрался.

- У меня таких ребенков сколько угодно может быть, а я один и один раз живу. Так что ты хоть и умная, не волнуйся, в суде я тебе не проиграю. - и Нобуаки добавляя жесты руками продолжил. - Все равно ничего платить не буду. Не получишь. - выставил он на русский манер фигуру из трех пальцев. - Заруби себе на носу. С твоими мозгами, сама себе зарабатывай. Я больше за себя беспокоюсь, чем за тебя. Такая как ты насквозь все проткнет своим упорством.

Вероника опять почувствовала начинающийся озноб и зашла не отвечая в кабинку туалета, чтобы не показывать озноба, который переходил в дрожание, нападавшее на весь организм в целом. Плакать она разучилась, однако организм не хотел слушаться и успокаиваться. Она достала леденцы дочери, которые всегда носила в сумке и торопливо принялась их грызть, чтобы хоть куда выплеснуть эмоции. Сначала в кабинет вызвали Нобуаки. Он пробыл почти час. Когда вошла Вероника, то перед ней в центре небольшой комнаты за столом сидели мужчина и женщина. Мужчина хитро щурился. Также когда пребывают в полной уверенности в том, что знают, что говорят. Заседатель всем своим видом показывал что не сомневается, что перед ним за штучка. Лицо его говорило, что он готов предъявить обвинения. Женщина наоборот смотрела просто и прямо в лицо. Ее взгляд можно сказать ничего не выражал. Вероника поняла, что ее муж за час хорошенько подогрел заседателей, но ей совершенно в голову не приходило, в чем ее можно уличить.

- Ну-с, расскажите нам, какой образ жизни ведете, как детей воспитываете, а мы послушаем, - обратился к ней мужчина голосом каким обращаются к попавшейся в очередной раз за проделки мелкой воровки или дешевки. Вероника удивленная таким обращением и самим вопросом смотрела широко раскрыв глаза прямо в лицо мужчине с наивностью ничего не понимающего человека впервые попавшего в такую ситуацию.

- В смысле, какой образ? - еле выдавила она из себя.

- Например, свой распорядок дня. Встала ... во столько то, накормила ребенка... во столько-то, приготовила мужу ужин... во-столько то.

- Да, у меня дел гораздо больше, чем встать, лечь и приготовить.

- Ну, так и приступайте. Что же вы, похвастайтесь...

И Вероника открыв свой ежедневник начала читать его содержание сначала не уверенно, как в начальных классах, когда их учительница заставляла рассказывать распорядок дня двоечников, пытаясь уличить их в чем-либо и выставляя как позорное зрелище перед всем классом. Постепенно Вероника читая расписанное по часам, по дням недели содержание своей жизни начала рассказывать в чем заключалась непосредственно та или иная работа или времяпровождение дома или вне. Незаметно она увлеклась и восхищенно добавляя жесты ушла в описание своей жизни за последнее время. Заметив замешательство в лицах слушателей Вероника предложила представителям семейного суда ознакомиться с ежедневником непосредственно, предлагая одолжить на время, чтобы удостовериться в его содержании. Все это чистосердечие привело к неловкому молчанию. Мужчина, явно чувствуя, что поторопился с подозрениями молчал и смотрел в стол. Он выбрал точку созерцания на бумагах, лежавших перед женщиной, намекая ей тем самым на помощь. Женщина делала записи для себя и слушала изредка поднимая глаза на Веронику. Она заметила неловкую ситуацию, однако на выручку пришла только после того как закончила свои записи.

- Вы, знаете, - начала женщина заседатель. - Роль семейного суда, заключается в том, что мы должны выяснить причину разлада и попытаться вас примирить и сохранить брак. Поэтому, чтобы окончательно разобраться, нам придется еще несколько раз выслушать вас. Если мы не придем к взаимопониманию, перемирию, то любая из сторон имеет право подать заявление в городской районный суд, где будет вынесено окончательное решение. Мы таких решений не принимаем.

- Я понимаю, - сдерживала подступавшие к горлу слезы Вероника, от неприятного ощущения в качестве обвиняемой.

- Понимаете, мужу надо вечером после работы ужин подать, - влез опять мужчина.

- Вообще-то не писанная нигде обязанность, но я как увлекающаяся всякими японскими рецептами могу вспомнить и показать свои записи относительно кулинарии. Они на японском. Вам будет понятно, что к чему. Что мой муж ел, приготовленное моими руками примерно за последний месяц, когда он жил дома. Есть мои приятельницы японки, с которыми мы и готовили ужин. Надеюсь они подтвердят и даже скажут как это было на вкус в моем приготовлении.

- Нет, нет. Сегодня уже хватит. Идите домой и успокойтесь. Здесь вас обидеть не хотят. Мы не судьи, решений не принимаем, но наша обязанность разобраться - ободряющим голосом закончила женщина-заседатель. А вы театральным искусством увлекаетесь? - в конце серьезно спросила она. - Идите в школу Мумейджюку. Эта самая лучшая. И не бойтесь ничего.

Вероника уехала домой. Ей опять пришлось всем рассказывать подробности. Все услышав обнадеживающий ход дела немного успокоились. Елена почувствовала себя вновь царицей от положительных результатов подруги. Как человек невоспитанный она мгновенно перешла от страха к гневу и стала грозиться, что если Вероника выиграет суд, то она тоже подаст и проучит по ее словам своего проходимца. Вероника как всегда стремилась только быстрее избавиться от собеседницы.

Больше всего было обидно за то, что она действительно вышла замуж за глупца. За того, который по форме напоминал человекообразное, на самом деле оказался на уровне животного. Она была пока еще одна из русских кто попал на телевизионную работу, и кого вообще брали на работу. Она была еще единственной из русских которую приглашали переводить спортивные соревнования, университет Тейкё приглашая к себе российскую спортсменку, предлагал заключить с Вероникой контракт, в качестве помощника. Ее муж как никто другой знал, что из мэрии звонят Веронике за помощью и в знак благодарности не раз приглашали ее с ребенком на различные торжества. Вероника была вообще одна из востребованных русских, тем более женщин. И при всем при этом он решил рассказав басни, о русской примитивщине, надеясь, что сработает имидж сложившийся у японцев о России, он надеялся сделать ее предметом насмешек, забыв что слишком много уже сделано его женою, чтобы мог сработать неприглядный российский стереотип или любая другая клевета. Веронике было ужасно противно. Тело как будто чесалось, когда она невольно задумывалась о том кто получил возможность дотронуться до нее руками. Это было обиднее всего. Женщина не могла отомстить мужчине тем же.

Глава 90

Странно вели себя те немногие прихожане из церкви, в которую ходил ее муж. Особенно в воскресенье, когда Вероника шла с дочерью на занятия пением, она обязательно сталкивалась чуть ли не с половиной из них по пути. Никто не здоровался. Прихожане завидев ее издалека опускали головы и глядя в асфальт проходили мимо. Никто из них больше не заискивал, останавливая Веронику на дороге, приглашая то в церковь, то в гости, то еще куда-нибудь сходить вместе. Даже когда Вероника сама обратилась за советом к одной из прихожанок, с которой они раз в неделю ходили за компанию за покупками, готовили вместе пирожки, вежливо отказалась от помощи.

- Странная вера, какая, - говорила она Канеко.

- Зато церковь все разрастается. Еще себе кусок земли прикупили по соседству.

- Ну, вот, если проиграю, приду и упаду замертво на этой земле, - смеялась Вероника, - Зато как лирично.

- Брось глупости говорить. Я и то думаю, что только жить начинаю. Что за молодежь пошла такая, чуть что сразу помирать…Не, знаю, что за группа у них такая, но такое соседство нам неприятно. И что они там проповедуют, когда у них на глазах у женщины с малым ребенком да в чужой стране… случилась такая беда.

- Аому Щинрикё в малом масштабе.

- Что-ты, что-ты не дай бог. Я когда это случилось так радовалась, что дальше своей округи из дома не выхожу и ты тогда еще с грудным ребенком не работала... И прихожане то в этой церкви не из местных кроме твоего мужа и его семьи все приезжие... Наши в округе никто не ходит. Вот поэтому там и не нравится, что это за церковь такая.

Сама Канеко имела дома маленький буцудан и ухаживала за ним. Это входило в ее распорядок дня. Многие японцы как и она прибегали к услугам церкви в день свадьбы, в день похорон и для выполнения детских обрядов по исполнении 3-х, 5-и, и семи лет. Канеко имела внуков. Пока они не вырастут ей некогда было умирать. Раз в год Вероника с Канеко вдвоем ходили в храм, куда одна шла полюбоваться красотой здания и внутреннего убранства, а вторая шла за компанию. Обе бросали монеты в деревянный ящик осэн бако и загадывали желания. Ударив в колокол кушали где-нибудь неподалеку и ехали обратно домой.

Второе заседание семейного суда назначено было через две недели. До этого Вероника постеснявшись заикнуться на первом заседании о деньгах, попробовала еще раз пойти в банк. Она знала, что банкомат ей не поможет, поэтому выдернула номерок и села в очередь к служащему. Ей повезло, потому что еще в 90-х как и японские полицейские или люди незнакомые, те же сотрудники банка, одним словом представители разных служб пытались не ввязываться глубоко, не вдаваться в подробности, избегали и не создавали сложных ситуаций. Вероника этого, конечно, не понимала. Она все начистоту рассказала сотруднику банка, к которому попала по номеру очереди.

- ... На сегодняшний день я жду следующего заседания суда, - закончила она свои объяснения.

Девушка, служащая банка спокойно просматривала раскрытую перед ней сберегательную книжку и сказала, что не может снять денег, если счет перекрыт. Глаза Вероники наполнились отчаянием. Она собралась уже было уходить, как девушка произнесла.

- У вас карточка не просто банковская, она еще и кредитная. Поэтому вы по ней можете подойти сейчас к банкомату и снять часть денег сами, несмотря на то, что он не доступен ни мне, ни обычной карте. Не все деньги, но некоторую часть вполне возможно.

- Как это ! - чуть ли вскрикнула Вероника.

- Кредитная карта имеет доступ, - пыталась дать понять сотрудница что все уже сказала она намеренно опустила глаза в стол.

- Спасибо, Вам, большое, вы так меня выручили. Я же думала уже все... А зарплату я еще не получила... А у меня тогда даже на керосин денег не хватает... А друзей, беспокоить, сами понимаете... деньги все-таки, И работа, хоть престижная, но временная, а на керосин нет, просить сами понимаете - взахлеб оправдывалась Вероника пыталась объяснить свою радость. Те деньги, которые она зарабатывала Вероника тоже перечисляла на счет мужа, у них был один общий счет. Поэтому совершенно осталась без денег и радовалась неожиданному счастью.

- Я сказала вам то, что обязана по долгу службы, - опять кротко ответила девушка служащая и вновь уставилась в стол, пытаясь ничего не обсуждать и ни во что не влезать.

Вероника пошла к банкоматам, и сняв себе на всякий случай деньги на билет и на расходы, ушла из банка.

Когда Вероника только начала зарабатывать, Кэсэрин поинтересовалась у нее в каком банке она открыла счет и Вероника сказала ей, что у нее с мужем один счет. Тогда та в свою очередь стала советовать открыть свой. Кэсэрин была так удивлена, что как всегда из хороших побуждений разболтала об этом всем женщинам в их группе. Те в свою очередь каждый от себя, осторожно, пытаясь не казаться навязчивым советовали Веронике на всякий случай открыть свой счет. Вероника не понимала зачем это нужно и упорно не открывала ни каких счетов. - Что нам делить, - говорила она - у меня с мужем все общее. Она не хотела как ее мать одна претендовать на все нажитое унижая этим достоинство своих близких. Что больше ее удивляло, что советовали ей женщины, гораздо старше ее, которые жили внешне гораздо благополучнее, чем Вероника, которые почти никогда не работали. Но все как один американки имели каждая свой счет.

Через две недели состоялось второе заседание семейного суда. Муж опять долго был в комнате. Потом немного погодя вызвали Веронику. Вопросов было мало, задавала только женщина. Мужчина только иногда утвердительно кивал головой.

- На какие деньги вы сейчас существуете, - спросила под конец женщина.

- С деньгами плохо. Работа у меня пока временная, график ненормированный, ребенок как брошенный. Мне надо срочно решать что делать. Всю жизнь мечтала о подобной работе и отказываться придется. Либо постоянную работу искать, либо в Россию возвращаться.

- Сбежать хотите, не похоже на вас. Зачем вам возвращаться, нам умные люди тоже нужны.

- Спасибо, - покраснела Вероника. - Но я правда не знаю, что делать, так все внезапно обрушилось, в данной ситуации я пока плохо ориентируюсь.

- Телевизионную работу жаль... Японцам то попасть не так просто. Но мне кажется, что вам нужно устроиться на дневной график с 9 до 18 и чем быстрее тем лучше. Следующее заседание семейного суда будет последним. Мы вызовем судью, который решит ваш вопрос с расходами на жизнь.

Третье заседание собралось через неделю. Судья зашел буквально на несколько минут. Задал Веронике пару вопросов и принял решение о том, что до решения о разводе половину заработной платы муж обязан выплачивать жене в качестве расходов на жизнь. Получалось около полторы тысячи долларов. Небольшая сумма при японских ценах, но на это можно было как то прожить, тем более что Вероника сама пока зарабатывала. Нобуаки от бешенства вылетел из комнаты вслед за судьей. Он пытался доказать в последний раз, что жена его воровка, она при помощи карточки сняла половину его сбережений, что это «грабеж средь бела дня», кричал он, но его никто не слушал. Вероника осталась в кабинете и женщина четко, без лишних слов дала ей несколько советов, которые совсем напугали молодую женщину.

- Возьмите адвоката, - советовала женщина - заседатель. - Ваш муж уже подыскал себе.

- Так семейный суд закончился, - не понимала Вероника.

- Ваш муж настроен идти до конца и я уверена постарается не уступать. Он не желает, по его словам, проигрывать. Теперь он предпримет следующий шаг и подаст заявление в городской районный суд, который тоже будет вас слушать и может быть даже очень долго, зависит от вас. Но примет решение, которое решит вашу судьбу окончательно. Если вас разведут, то вы потеряете те деньги, которые вам сегодня назначили и в худшем случае при разводе получите мизерное пособие на ребенка. Это одна треть того, что вам назначили сегодня. Поэтому я и советую вам поскорее зацепиться за хорошую работу. С визой я так понимаю вам тоже будет не легко. И не забудьте взять порядочного адвоката.

У Вероники в голове начался хаос. Она не успела обрадоваться деньгам, которые ей полагались, как ее сразу же пугали разводом и мизерным детским пособием. Она молча сидела и пыталась осмыслить все, что ей говорят.

- Неужели мне не поверят, - удивлялась она, не понимая почему здесь ее поняли и оказали поддержку.

- К сожалению ничего сказать не могу... Удивительно как вы могли выйти за такого человека замуж, - с любопытством задала она вопрос, который видимо сильно мучал ее с самого начала. - Вы же совсем не пара, люди совершенно разных слоев общества и разного уровня воспитания и развития. Я бы запретила эти международные браки, от них только неприятности вместо счастья. Да, но мы здесь не для этого, поэтому поздравляю вас пока с первой победой.

Все трое: мужчина и женщина заседатели и Вероника встали. Поклонившись низко друг другу разошлись каждый в свою сторону. Подача заявления занимала время, у Вероники был примерно месяц или два. Она почувствовала небольшую передышку, но стала думать об адвокате. Вернувшись домой ей позвонили из мэрии. Попросили помочь в качестве волонтера.

Глава 91

Русские рыбаки разгрузились в порту, потом пошли в кабак и изрядно выпили. Один из них попал под машину. Его без сознания доставили в больницу, оказали необходимую помощь. Когда же рыбак пришел в себя он стал рвать провода, требовал выпустить его на свободу. На следующий день в субботу Вероника с дочерью поехала в больницу.

- Ой, русская! Волонтер, как хорошо! - восклицали медсестры. - Помогите нам с ним справиться. Объясните ему, что мы его лечим, выполняем свой долг и не собираемся причинить ему вреда.

Вероника вошла в палату.

- Привет рыбакам! По морям по океанам к нам в больницу забрели.

- О своя! Ну, наконец-то! Господи! Своя! Садись скорей. Тя как зовут?

- Вероника.

- А меня Николай.

Рыбак был такой огромный, давно небритый, что Вероника несколько мгновений колебалась присаживаться рядом с ним или нет. В конце концов села у его изголовья. «В него сразу три японских медсестры поместится», - подумала она про себя.

- Что ж вы лечить себя не даете?

- Да зачем меня лечить, домой отпустите, со своими. Там меня наши вылечат.

- У вас ребра сломаны и еще что-то, точно не знаю. Переломы в общем есть. Врач должен решить, а не я когда вас отпускать. Вас лечат, а вы буяните.

- Да, мы и не пьяные были. Шли по ширине всей дороге, а тут машина из-за угла... А когда я здесь очнулся такая паника охватила.

Слушай, позвони моим на Находку. Они же с ума сойдут.

- Панику прекращайте, телефон давайте, позвоню. Вероника просидела с больным рыбаком 2 часа поговорив о крабах, о приключениях на Хоккайдо.

- А вы еще придете, я же с этими мелкими с ума сойду. - совсем как ребенок спросил ее Николай.

- Конечно приду. Да, я вам книжки принесла. Вот вам «Дальний Восток», ну, и так книжки, анекдоты почитать. Рыбак раскрыл книгу про Дальний Восток.

- Вот они наши края! А я здесь как дурак. - перелистывал он страницу за страницей. - Гляди красота какая!

- Вижу, вот вы пока сил набирайтесь, а девушек не обижайте. Японские женщины упорного характера, но хрупкой конструкции.

- Да, я сначала начал провода рвать когда очнулся, потом посмотрел на них жалко стало. Но тошно мне здесь сил нет и поговорить не с кем. Шли с ребятами вроде нормально, очнулся вокруг японцы, сам весь привязанный.

- Может это реакция такая, очнулся и от испуга начали драпать. А японцы могут еще что-нибудь подумать. Поэтому выполняйте режим. Здесь вам помочь хотят. Долго вам лежать не придется.

К Веронике подошла медсестра и сказала, что врач хочет с ней поговорить. Врач появился быстро, но сел подальше от кровати больного.

- Да, он не кусается доктор, испуг на него нашел или шок. Он драться больше не будет.

- Ну, и напугал же он нас. А силища то. Крепкий мужчина.

- Рыбак все-таки. И в бурю и в шторм, не знаю, наверное такой и должен быть крепкий.

- Поправится он быстро я думаю, главное режим соблюдать, но а всякие бумажные процедуры, кто оплачивать будет, когда его обратно... Вы в этом будете участвовать.

- Нет, я физически не могу. Навещу еще разок, родственникам его позвоню. У меня работа на телевидении и ребенок маленький. Мне некогда разбираться кто виноват, кто кого сбил машина его или он машину. Разберутся и без меня. У работников порта опыта больше. Вероника еще раз пообещала Николаю позвонить родственникам и поехала домой.

Поужинав она сразу попробовала дозвониться. Семейство было уже в курсе. Все одновременно кричали в трубку и просили поскорее отправить Николая домой.

- Сейчас он пожалуй даже встать не сможет, как поправится сразу отправят его обратно. - Пыталась успокоить родственников Вероника.

- Сажайте какой есть, мы сами его вылечим. Он у нас быстрее на ноги встанет.

Вероника еле-еле отделалась он просьб и плача. Потом она еще один раз ездила к Николаю в больницу, тот попросил ее адрес и обещал присылать крабов, когда снова будет в порту. Но больше Вероника его никогда не видела.

В понедельник Вероника рассказала о текущих событиях в своей личной жизни на курсах японского языка. Однокурсники сочувствовали и предлагали помощь если потребуется. На занятия собиралась большая группа иностранцев, в основном состоящая из китайских, корейских, филлипинских женщин. Из европейских лиц была одна американка и русская Вероника. Был еще иранский парень. Он был один мужчина на всех женщин и они потихоньку над ним хихикали. Но Ахмат оказался очень серьезным, получил хорошее образование в Тегеране. Как и все рассчитывал добиться согласно своих способностей большего в Японии и так же как все столкнувшиеся с ксенофобией, чувствовал себя отверженным. Ахмат работал и учился. Изо всех сил старался доказать обратное. Он записался в группу, потому что пытался как то совершенствовать язык, потому что жил один. Он не был женат и работал в Японии нелегально, его виза истекла, но он хорошо зарабатывал работая в ночную смену в типографии, так и остался молча работать, проигнорировав возню с документами. Ахмат как единственный мужчина стал подвозить каждый раз после занятий Веронику домой, ездил за керосином, покупал что-нибудь Анюте и вообще из еды.

- Ахмат, если ты из корыстных целей, то не надо. Сразу предупреждаю по башке получишь. - На всякий случай решила проверить истинность намерений Вероника.

- У тебя даже машины нет и по двадцать килограмм в руках. Какие цели. Нравишься ты мне да, но до целей, наверное, далеко. Тебя еще подкормить хорошенько нужно, чтобы захотелось. - рассмеялся Ахмат.

- Ну, а потом ухаживать, конечно. Нового ничего пока не придумали. Зачем спрашиваешь о том, что всему миру известно.

- Тогда поправляться я не буду торопиться.

- Можешь, конечно. Как временный выход из положения вполне возможно. Что ж буду ждать пока сама придешь, - рассмеялся Ахмат по новой. - Мне все время кажется, что ты упадешь внезапно. Может потому что ты все время спать хочешь. В общем, лучше я когда могу на машине отвезти, отвезу. Кстати отвлечься от всего можно в эти выходные. У нас в районе тоже курсы японского для иностранцев есть. Группа устраивает вечеринку. Можно пойти. Кстати русская там тоже есть. Обхохочешься. Если бы я тебя не знал, подумал бы что все русские такие. Женщина видно деревенская с увесистыми кулаками и мужем по плечо ей ростом.

- А кто там еще из иностранцев есть.

- Из Канады учительница по английскому. Скоро в Англию правда собирается. Из Австралии пару ребят, тоже учителя. Японцы конечно... с нами человек десять соберется. Я буду Аню развлекать, а ты наболтаешься, глядишь настроение улучшится.

- Надо подумать. Мне выспаться надо. Передачу сейчас делаем, она длинная. Многосерийная на несколько месяцев. Устаю от ненормированности. То днем чуток поспишь, то ночью.

- В субботу же вы не работаете.

- Я нет. Редактор точно придет.

- Хочешь Аню с утра на аттракционы повезу, а ты спи.

- Без меня? А если она упадет или что-то с ней случиться.

- На спину повешу, как японки и сам с ней везде кататься и лазить буду.

- На спину не надо. Это японки на спину, а я всегда вперед, иначе сзади не видно, что происходит.

- Все решено сажаю впереди. Устраивает.

- Ну, почти.

- Ну, тогда до субботы.

Глава 92

Мать Вероники позвонила на этот раз сама и потребовала привезти внучку к себе. Вероника не представляла себе как она останется без ребенка. Потом воспитанная в среде деспотизма не слишком доверяла своей матери. Она знала, что мать говорит одно, делает другое. В конце концов пообещала приехать ближе с сентябрю. Вероника все время думая об адвокате, решила сходить в посольство. Она знала, что на помощь посольства рассчитывать нечего, но надеялась хотя бы спросить совета и узнать, может при посольстве есть адвокат. Отведя дочь в сад Вероника понеслась в посольство, надеясь успеть до работы. У самых ворот ее окликнули.

- Вероника!

Она оглянулась и увидела Катерину. Женщины обнялись.

- А мы здесь уже 2-й год. Пошли. Мы теперь в посольстве, не в консульстве. Сядем, поговорим. Мой освободится и с ним встретишься. Катерина попросила уменьшить голос, войдя в здание посольства, указывая пальцем вокруг, намекая тем самым, что здесь и стены слышат. Пока она наливала кофе Вероника рассказывала о причине своего прихода. Катерина была невозможно удивлена. Она была на свадьбе, она знала Нобуаки через мужа еще раньше чем Веронику. Ей не хотелось верить в происходящее. Вероника уставшая объяснять всем одно и то же кратко изложила ей суть проблемы и спросила об адвокате. Катерина сказала, что адвокат в посольстве есть, но помочь он ей ничем не сможет. Судя по лицу Катерины ей очень хотелось помочь, но она не знала чем.

- Получишь только по носу. Вышла замуж. Молодец! Крутись как хочешь. Знаешь давай моего Костика и спросим. Он с Нобуаки в приятельских отношениях был, к тебе хорошо относился. Он у нас такой умный, ему понятнее будет, что надо делать. Сейчас пойду попрошу сможет ли он уделить тебе минут 15, а ты пока кофе попей.

Катерина быстро вернулась и сказала, что муж скоро спустится. Чтобы развеселить, а может быть отвлечь от горьких дум Катерина начала рассказывать новости о русских женах, которые ходили в посольство.

- Слушай, тут одна Еврейка имея двух детей от двух браков, вышла замуж за японца. Про первого сына она ему до брака не говорила. А когда расписались, то она ему сообщает, что у нее есть еще ребенок от первого брака. То есть брак с ним это уже третий. Он принимает и второго ребенка. Не знаю насколько он там страдал или нет, но и второго забрал в Японию. А еще через полгода она рассказывает ему, что у нее есть третий внебрачный сын от чернокожего мужчины. И что она тоже хотела бы, чтобы он забрал его в Японию. У японца начинается ярко выраженный невроз. Он переводится от стыда из Токийского офиса на Хоккайдо. Там хоть и соврать соседям можно и на работе. В общем, хоть что-нибудь. А она приходит теперь в посольство и возмущается, что же позорного в детях и почему она должна ехать на Хоккайдо, когда вся жизнь, вся цивилизация сосредоточена в Токио... Ну, вот и Костя. Муж Катерины радостно шел навстречу женщинам и пригласил Веронику в отдельную комнату. Он слушал, удивлялся и не понимал до конца происходящего. Константин сидел с сосредоточенным лицом, в основном глядя в стол как бы пытаясь все услышать и запомнить.

- Ну, ты Вероника молодец, и когда ты все успеваешь попеределать. - начал Константин, когда Вероника закончила. - У тебя энергия какая-то нескончаемая. А с Нобуаки ты меня совсем в лужу посадила. Я же с ним в хороших отношениях был. И даже слышал, что он совершил какой-то поступок, вернее как он говорил «совершил ошибку», но что он сделал я даже представить себе не мог. Познакомились мы, когда я в консульстве работал. Он, так скажем, в подозрительной группе состоял. Приходил на всех визы оформлять. А я сначала отказал. Ну, у него вид такой положительный, рубаха-парень, признался, что вот что-то было и он пытается все исправить в лучшую сторону... Потом разговорились... Он иногда стал к себе приглашать, к своим родителям в кафе. Там мы в основном и болтали. В кафе уютно, родители готовят по-домашнему. Потом он с тобой познакомил и действительно в другую причем крупную компанию ушел. Я был рад, что в нем не ошибся. О чем говорит человек, то и делает. Кстати он знает, что мы здесь а Японии. Он мне звонил. Почему тебе ничего не сказал... В общем не знаю вид у него что-ли такой честный и добродушный. Все что ты мне рассказываешь, кажется, что про кого-то другого. Неприятно, конечно. Получается, что и я подставился с этой дружбой... Как верить японцам.

- Господь с ним с мужем, Костя, мне что делать, ты можешь посоветовать. Мне же на работу бежать пора

- А что ты хочешь?

- Не знаю, в Россию вернуться, например. Воспитаю ее в Москве как сама воспитывалась. Столько раз умирала, потом очнулась и выжила.

- Могу пообещать поговорить с твоим мужем. Потом познакомлю тебя со своим другом он в консульском отделе работает. Он тоже твоего мужа знает. Если меня вдруг в Москву отзовут, он тебе вместо меня поможет. Можешь все рассказывать. Хороший парень, лучше чем я.

- Катерину послушаешь, так дружить в вашем мире ни с кем нельзя. А у тебя вдруг и друг, которому доверять можно.

- Катерина, у меня специфичная женщина. Слишком правильная, слишком серьезно все воспринимает. Честная... В общем получим разрешение сделаем паспорт дочери. Только зачем тебе в Москву не понимаю. У тебя уже японский хороший и работа престижная. Ну, пусть временная, но у других и той нет. В булочных подрабатывают или обеды в бенто украдывают. Ты дальше всех продвинулась. Русских в компаниях на интеллигентной работе можно по пальцам пересчитать. А женщин по-моему еще вообще нет. Почему бы тебе не дать ребенку японскую культуру... Грубо говоря ты пролезла на сегодняшний день туда, куда почти невозможно попасть. А ты все хочешь бросить и в Москву. А ты думаешь там легче. Заработки все те же, грубость нарастает, криминал, воспитание улетучилось. Решили, что деньги лучше. Там такие девяностые, что лучше тебе не знать. Я не знаю куда бы сына пристроить…В общем продолжать что-то нужно. А то так и будешь тут не получилось туда побежала с нуля начала, там не получилось вновь все по новой?.. До японского уровня нам далеко, а сегодня и направились не навстречу, а в обратную сторону. Тем более у тебя есть работа и расходы на жизнь. Я советую тебе на Касумигасэки (верховный суд) сходить. Там есть бесплатные консультации адвокатов. Проконсультируешься и может того же адвоката и возьмешь. Если одна сторона берет адвоката, то вторая сторона тоже должна взять себе адвоката. Это однозначно. Сходи для начала туда. А посольство этими вопросами не занимается и сама знаешь все еще не очень браки с японцами приветствуются.

- Зато вы рветесь в Японию на заработки. Дипломатия, остается на том же уровне, профессионализм падает, зато собственный бюджет поправить можно.

- Ну, я же не виноват.

- Мирового договора как не было так и нет. И все крупные, хорошие проекты залеживаются на десятки лет. Как получаете так и работаете в общем.

- Здесь своя система. Либо ты человек системы, либо уходи. Я считаю, что свою работу я выполняю с полной отдачей, но изменить что-то в самой системе работы один? Не смогу.

Катерина с Вероникой обменялись телефонами, договорились встретиться где-нибудь посидеть и поболтать, а Константин прошел с Вероникой в консульство и познакомил ее со своим другом. Внешне Александр оказался прямой противоположностью Константина кроме одинакового роста. Оба были на голову выше Вероники. Александр светловолосый с голубыми глазами, Константин с темный брюнет с серыми глазами. Все трое разглядывая друг друга говорили о визе для ребенка. Затем к ним подошла женщина, которая оказалась женой Александра. Заручившись поддержкой старых и новых друзей Вероника торопливо всех поблагодарила, и сгибаясь на японский манер, помчалась на телевидение. Боже мой! - Думала про себя Вероника, сидя в метро. - И как таких находят. Ну, почему мне кто-то из них не встретился. Мало того, что красавцы, хватает благородства помочь такой дуре как я. Симпатичные дипломаты оставались перед глазами и в голове Вероники до тех пор, пока она не села за рабочий стол и погрузилась в работу.

продолжение ...